«Жена путешественника во времени»: я по жизни загулял Для фильмов про любовь специалисты по маркетингу и продюсеры любят писать рекламные слоганы, в которых Love на своем пути обязательно побеждает всех и все – преграды, болезни, врагов, неудачи, смерть и т.д. Как следует из названия, в фильме «Жена путешественника во времени» любовь побеждает время. Временные парадоксы, по меткому замечанию Дока Брауна, грозят Вселенной грандиозными катаклизмами, но какие-либо логические построения и научные умозаключения совершенно не заботят авторов этой романтической истории, в которой Клэр любит Генри. У Генри есть редкое генетическое отклонение: он живет в неустойчивом временном состоянии и беспорядочно перескакивает из одного года в другой. Клэр на его «загулы» закрывает глаза, и живут они вместе не так чтобы очень долго, но вполне счастливо. «Жена» - это экранизация одноименного женского бестселлера, очень схожего по интонациям с раскупающимися миллионными тиражами книгами Сесилии Ахерн и Марка Леви. Голливуд экранизирует их романы сентиментально, чувственно и более-менее увлекательно, вот только выглядят получившиеся фильмы тенями или бесплотными призраками. Абстрактные люди проживают абстрактные отношения в необычных предложенных обстоятельствах (в данном случае мужчина неконтролируемо гуляет по оси времени). Фильм Роберта Швентке даже не пытается ступить на территорию мелодрамы – главная героиня в исполнении Рейчел МакАдамс настолько влюблена, что другие черты характера у ее персонажа отсутствуют. Ее партнер Эрик Бана играет просто красивого мужчину, пропитанного положительностью как хлороформом, рядом с которым хотела бы оказаться мечтательная одинокая женщина. Их герои играют в любовь, в которой нет уникальности, нет фишки, нет секса, и вся драма сводится к проблеме продолжения рода и наследования ребенком этой аномалии. Сценарист Брюс Джоел Рубин («Призрак») отрядил в качестве главного противника влюбленным только неумолимое Время, так что сюжет в изложении этой истории витает расплывчатым фоном. Генри исчезает и появляется на протяжении всего фильма – вопрос только в том, в каком моменте его жизни очутится его бренное голое тело (никакой фантастики будущего или первобытнообщинного строя – герой ограничен в путешествиях только годами своей жизни). Конечно, Бана не сияет, как Патрик Суэйзи, во время прощания с Деми Мур, но рассыпается в объятиях МакАдамс, словно песок в часах, столь же слезоточиво. Противостояние и единство Любви и Времени в полной мере удалось воплотить на экране Даррену Аронофски («Фонтан»), и за этот пафос он был фактически уничтожен критиками в Венеции и зрителями в прокате. Швентке захлебывается теми же чувствами, но значительно снижает градус выразительности. У Бенджамина Баттона тоже была своя загадочная история, но и ее значение растворилось во времени. Александр ДЬЯКОВ