«Безмолвие»: Безуспешная эмансипация Безмолвие, или недуг глухоты, в фильме изначально, видимо, был вещью метафорической. Потеря слуха главной героиней должен был символизировать разрыв с окружающими. Однако вкупе с беднейшим изобразительным рядом и актерской игрой такой замысел сыграл со вторым фильмом Ялкына Туйчиева злую шутку. Создается впечатление, что глухота героини – не метафора, а результат неудачной эмансипации в Узбекистане. Известная узбекская актриса по имени Лобар снимается в рекламе маргарина, для журналов мод, играет в мыльных операх, их же и озвучивает. Параллельно Лобар старается вести семейную жизнь – готовить, говорить с мужем, помнить о дне рождении сына, навещать маму, любовника… Но и то, и другое дается как-то через «не могу». В голосе все чаще слышится отрешенность, в глазах белеет белена, а губы зачем-то разводятся в улыбку. Плюс к этому Лобар предлагается сыграть в кино роль актрисы, теряющей слух. Вжиться в образ Лобар удается не столько удачно, сколько охотно. Налицо – довольно популярный сюжет об отсутствующих границах между кино и реальностью. Обычно этот конфликт между искусством и действительностью рассматривается на уровне эстетическом, у Туйчиева же конфликт выглядит как форменная бытовуха. Желание оглохнуть – тут вовсе не служение киноискусств, скорее – бегство от каждодневных стрессов. Когда никто кругом не понимает, а работа превращается в череду бессмысленных дублей, уйти в себя, заткнув уши, – один из вариантов решения проблемы. Туйчиев будто бы задумал снимать что-то про тайну лицедейства без оного: герои перемещаются по типичным интерьерам, говорят типичные слова, типично же реагируя. Оттого отчуждение Лобар смотрится как реакция на будничный стресс. А поскольку срываться на мужей в Узбекистане нехорошо, приходится глохнуть. Оценка: 1 из 5 Александр ЗУБКОВ