«Сумасшедшая помощь»: Хлебников насущный Евгений – ни рыба, ни мясо, к тому же белорус. Он не имеет своей точки зрения по любому вопросу, никому ничего не доказывает и не навязывает, и ничего от жизни не желает. Устав от амебы в доме, сестрица усадила братца на боковушку плацкарты и отправила в Москву на заработки. Там, где кончается Москва, и начинаются Мытищи, Евгения ограбили, и остался он на лавочке, в полном одиночестве и даже без ботинок. Но так как даже это происшествие никоим образом не вызывает в нем ответной реакции, то он достает из мусорного бака парочку цветных пакетов вместо обувки и опять засыпает. Спать он любит больше всего. Потом кушать. Кажется, на этом его желания заканчиваются. В подвале Евгения откопал бывший инженер, а ныне сумасшедший пенсионер в черном плаще и в шапке с помпоном, одержимый идеей взаимопомощи: поселил у себя на диванчике, накормил костями и привлек Евгения в сообщники своему сумасшествию. А так как Евгению вообще все равно что, где и когда, то он ничего против не имел, лишь бы было, где спать и что кушать. Если приглядеться, то эта история очень напоминает «Обломова», только вариант еще более запущенный. Потому что вместо энергичного и рассудительного Штольца – пусть тоже энергичный, но все-таки москвич-шизофреник, коллекционирующий картонные пакеты из-под молока. Хотя эффект воздействия получается такой же – Евгений приободряется и искренне верит, что в утином домике на озере в парке лежит послание и что туда нужно непременно залезть в час ночи и в святящемся плаще. И что сосед травит свою жену ядом, который оседает в волосах, поэтому ей непременно нужно сделать стрижку. И что крышка мусорного бака каждое утро поднимается от флюидов. Но фаллосы из теста, участковый, рисующий гермафродита на документах, картонная лодка и прочее неразумное в «Помощи» смешны ровно до тех пор, пока в голову со скоростью света не врезается гоголевское «Над кем смеетесь? – Над собой смеетесь». И шутки резко перекрываются умершей бабушкой на первом этаже, героиней Анны Михалковой с большими объемами тела и вытравленными желтыми волосами, небрежно завязанными в хвост фиолетовой резинкой. Настоящая русская баба-деревенщина, которой больше ничего не остается, кроме как лошадь на скаку останавливать. Евгений Сытый - амебный белорус - актер, играющий исключительно у Хлебникова. В «Коктебеле» он был пьяницей, загубленным «белочкой», в «Свободном плавании» - прорабом с собственной теорией лечения дороги. И вот в «Сумасшедшей помощи» у него наконец-то главная роль. Роль приживалы, которому стыдно кушать салат и курочку, потому что он приживала, но ведь очень хочется. Поэтому он это делает осторожно, как вор, и есть в этом что-то интеллигентное и даже жалостливое. Казалось бы, наконец-то Хлебников – представитель «провинциального» направления в отечественном кино - вырвался из провинции и перенес действие в Москву. Но Москвы здесь нет. Люди такие же зачуханные и такие же бедные, как в «Коктебеле» и в «Свободном плавании», с той лишь разницей, что живут в 19-этажных коробках и покупают курицу в кулинарии. Хлебников не изменяет стилю, рассказывая маленькие истории маленьких людей, которым чтобы жить, остается только фантазировать. И как в «Свободном плавании», ремонтируя дорогу, Леня представлял, что он не просто ремонтник без образования, а «дятел» дороги с великой миссией, так и тут, чтобы забыться от серой действительности, экс-инженер и белорус представляют себя современными Дон Кихотами, которые обязаны спасти мир от злых мужей и наглых участковых. К сожалению, конец этому предопределен, как Сервантесом, так и Гончаровым. Ирина ГОЛОСОВА