«Бесславные ублюдки» глазами Александра Дьякова Кудесник волшебного аттракциона демонстрирует зрителю увлекательное зрелище, что два с половиной часа промелькнули, словно один миг. Чем развлекают нас? – Насилием, когда проливают кровь, снимают скальпы, и живые персонажи постепенно превращаются в симпатичные трупы, не теряя своего очарования даже после смерти. «Бесславные ублюдки» – это блестящий графоманский почерк Тарантино во все его красе, который уверенной походкой безответственного гения выметает за кулисы все возможные человеческие добродетели. Для Тарантино нет истин и каких-либо заповедей, кроме страсти целлулоида и личных амбиций, поэтому он под оглушительные аплодисменты зрительного зала задает риторический вопрос: «Не убий? Какая чушь! Почему бы и нет, если это смешно и красиво…» Безусловно, Тарантино прав в том, что порой самые значительные события истории напоминают ритуальный фарс без правых и виноватых, а война и все, что ее сопровождает – это бессмысленный и беспощадный выплеск человеческой природы. В то же самое время к постановщику никогда нельзя было применить нормы морали (впрочем, этого от него никто и не требовал), как и не обосновать ему сейчас претензии приверженцев исторической правды. Получается парадокс: Тарантино – художник вне закона, при этом он сам имеет полное право оказывать непосредственное влияние на закономерности социально-культурной жизни. Что бы не утверждал сам Квентин, его «Бесславные ублюдки» - это политический фельетон, который сообщает доверчивому зрителю, что надо научиться не волноваться и полюбить атомную бомбу. Кто из малышей 2009 года рождения последний в очереди на звание героя будущей войны?.. Такое заумное и намеренно претенциозное все вышесказанное мог выдумать после сеанса только кинокритик, который считывает механизмы разворачивающегося между строк нарратива (о, это опять для красного словца). Классический зритель жаждет развлечения, и теперь у Тарантино главным развлечением стала вторая мировая война. Советские бескровные комедии «Антоша Рыбкин» (1942) или «Крепкий орешек» (1967) скромно потупились в сторонке. Зритель – это большой ребенок, что бы не утверждали ученые мужи, и этот постулат подтвердит любой голливудский продюсер. Аргументы, что «Бесславных ублюдков» нельзя воспринимать серьезно (это же Тарантино!) верны по своей сути, но они не отменяют обывательского отношения к войне как естественному процессу жизни общества, поддержанному «типовыми моделями современного ТВ». Доверие к войне – это процесс, который культивируют многие режиссеры как в Голливуде, так и в России («Олимпиус инферно»), но им, право, еще так далеко до шедевра Советского периода – «Если завтра война» (1938). Документальных лент обществу никак не хватает, и оно совершенно не против сделать войну максимально художественной. А впереди на лихом коне скачет Квентин Тарантино. Александр ДЬЯКОВ