«На девятом небе»: бес в ребро Во времена, когда сказать что-то содержательно новое становится все сложнее, остается поражать формой. Именно этот принцип работает в новом фильме видного немецкого режиссера Андреаса Дрезена. Использованный им сюжет знаком человечеству чуть ли ни с каменного века. Женщина многие годы живет с любимым мужем, но вот появляется случайный незнакомец, вспыхивает страсть, сложившийся уклад жизни идет прахом, а в результате – разрушенные жизни и роковой вопрос: стоило того? Предсказуемость развития событий с лихвой окупается оригинальным решением: страсти в «Девятом небе» разгораются между старичками и старушками. На первой сцене секса хочется зажмуриться, во вторую не хочется верить, к третьей привыкаешь. Приходится признать право режиссера использовать такое выразительное средство как тела 70-летних любовников. Как ни странно, на первом плане тут не стремление шокировать публику, а попытка приблизиться к той непосредственности, которую можно встретить лишь у детей, стариков и гениальных актеров. Снявшиеся в «Девятом небе» Урсула Вернер, Хорст Реберг и Хорст Вестфал не сказать, что гениальны, но очень искренни, причем эта искренность простирается далеко за рамки откровенных сцен. Отбрасывая стыд, они одновременно избавляются от всякой фальши, так что об руку с провокацией у Дрезена идет неуловимая «правда жизни». В «Девятом небе» она состоит в том, как старики ругаются и поют в хоре, делают самокрутки и ездят на велосипеде, целуются под дождем и занимаются любовью. В прошлом фильме Дрезена «Лето на балконе» уже мелькала обнаженная старость – одна из главных героинь ухаживала за пожилыми людьми. Режиссер показывал стариков без прикрас, так же как скромные радости и невзгоды двух жительниц Берлина. В «Девятом небе» - более вызывающем и по форме, и по накалу страстей – посыл несколько иной. В центре внимания здесь не будни, в их неприглядности и простоте, а переломный момент в жизни героев – сметающая все преграды влюбленность. Трое стариков в ситуации любовного треугольника у Дрезена – почти то же, что античные страсти в среде менонитов у Рейгадаса в «Безмолвном свете». В обоих случаях преследуется цель вынести само чувство любви за рамки привычного зрителю контекста. Усложнение здесь служит простоте и подлинности, а неожиданная фактура придает взгляду свежесть. Фестивальные награды, среди которых Специальный приз жюри в Каннах, стали для Дрезена наградой за смелость. Но завоевать зрительские симпатии в данном случае сложнее, чем призы – слишком многое в «Девятом небе» может отталкивать. И все-таки нашему зрителю, для которого снимают свои фильмы Серебренников и Вырыпаев, полезно будет узнать, что кино сегодня достаточно свободно, чтобы выходить за границы красивой картинки. Мария ГРОСИЦКАЯ