«Кислород»: Дышите – Не дышите Людям свойственно не замечать кислород, пока его хватает. Но попробуйте не заметить новое творение Ивана Вырыпаева. Броская картинка, многогранный саундтрек, мощный напор текста, в котором цитаты из Евангелия сплетаются с ненавистническими репликами в адрес современного (а при ближайшем рассмотрении – извечного) мироустройства. По пьесе Вырыпаева «Кислород» семь лет назад в «Театре.doc» был поставлен одноименный спектакль, получивший «Золотую маску» за новаторство и главный приз на фестивале «Новая драма». Новое воплощение «Кислорода» тоже не осталось без наград. На «Кинотавре» фильм удостоился призов за режиссуру и музыку и снискал расположение критиков, вручивших ему «Белого слона». Остается разобраться, за что такой почет. Ответ напрашивается сам собой: такого кино в России еще не снимали. От положенного сюжета в «Кислороде» осталась только завязка. Некий Санёк (Алексей Филимонов) из провинциального городка влюбился в рыжую Сашу (Каролина Грушка) из Москвы, после чего убил лопатой свою некрасивую жену. Руководили им в этот момент не такие всем известные страсти как похоть или ненависть, а открытое Вырыпаевым чувство под названием «жажда кислорода». Исследованию этого феномена и посвящен десяток клипов, из которых состоит фильм. Актеры под музыку произносят агрессивный речитатив, а ключевые моменты иллюстрируются зрелищными кадрами, в которых кровь рифмуется с любовью всеми известными науке способами. Задействованные Вырыпаевым художественные приемы исчисляются десятками – тут и клиповый монтаж, и кадры исторической хроники, и вкрапления анимации. Неизменными со времен «Эйфории» остаются любовь режиссера к ярким до ядовитости краскам и тонкое умение добиваться максимального эффекта от сочетания музыки с визуальным рядом. Но если предыдущий фильм заставлял гадать, в чем конкретно заключается уникальность режиссерского видения, то «Кислород» развеивает последние сомнения. Вырыпаев гениален в своем умении оставлять от любых явлений только оболочку, под которой разверзается пустота. «Эйфория», посвященная первобытной ярости чувств, еще являла глазу что-то человеческое и доступное для толкований. В «Кислороде» режиссер достигает того уровня обобщения, за которым уже теряется смысл. Инстинкт, именуемый здесь жаждой кислорода, всеобъемлющ. А значит, отличной иллюстрацией к нему может служить все, что угодно: рыжая красотка на пустых улицах европейских столиц, парень, танцующий в избе исступленный хип-хоп, яблоко, бабочка, ядерный взрыв, летящая над огородами лопата. Вырыпаев самозабвенно рассуждает о метаморфозах, которые претерпевают в современном мире древние заповеди «не убий» и «не прелюбодействуй», наклеивая броскую этикетку «Кислорода» на Бога и человека, любовь и насилие, провинцию и столицу. Единственная сложность состоит в том, чтобы разглядеть за громкими словами и яркой оберткой что-нибудь, кроме воздуха. От происходящего на экране веет такой фальшивкой, что в пору идти топиться. Впрочем, может так оно и задумано. Вырыпаеву известно, что под водой потребность в кислороде особенно ощутима. Мария ГРОСИЦКАЯ